Где: Комната в коммунальной квартире в многоэтажном доме на Каменноостровском проспекте, в престижном историческом центре Санкт-Петербурга. Здесь живет Нина Васильевна, один из старейших жителей дома. Квартира находится в том же подъезде, где 30 лет прожил сам Илья. Сейчас (2006) в квартире живет 11 семей. Было время, когда здесь жили 16.

Кто: 1) Илья Утехин. 2) Анна Матвеевна (1914 г.р.), живущая здесь с 1929 года (в этой комнате с 1931); она приводит Илью в комнату Нины Васильевны в начале эпизода. 3) Нина Васильевна, живущая здесь с рождения (с 1924 года); в этой комнате с 1930. 4) Славомир, снимающий эту сцену.

Родители Нины Васильевны жили в этой квартире с начала 1920-х годов. Ее отец был директором школы, он преподавал математику. В двадцатые годы он проявлял активность по отделке и оборудованию квартиры.

Что: Во время войны на Нину Васильевну во время обстрела упал потолок (это произошло не в этой квартире), она была контужена. После войны по результатам медицинского освидетельствования Нина Васильевна выхлопотала себе справку о нетрудоспособности. Так она и прожила всю жизнь, считаясь инвалидом, получая пособие по инвалидности и работая только в специальном комбинате, где инвалидам предоставлялась возможность заработать немного денег элементарным ручным трудом.

Система социального обеспечения позволяла Нине Васильевне каждый год ездить в дома отдыха и санатории: инвалиды войны имели право на бесплатные путевки. Впрочем, летом, в самый хороший сезон, путевки инвалидам давали редко: летом санаториями пользовались другие, более привилегированные группы населения.

С конца 1990-х годов в большие коммунальные квартиры периодически заходят агенты по недвижимости и предлагают расселить квартиру. Отношение к их деятельности у жильцов коммуналок неоднозначное. Нина Васильевна, как и многие пожилые одинокие люди, в отличие от более молодых жильцов не хочет уезжать из коммуналки ни в отдельную квартиру, ни в другую коммуналку.

На стене в рамке мы видим портрет тетки Нины Васильевны, которая после смерти матери была для нее самым близким родственником.

Where: A room in a communal apartment in a building on Kamennoostrovsky Prospekt, in the prestigious historical center of St. Petersburg. Nina Vasilievna, one of the building's oldest tenants, lives here. The apartment is in the same entryway as the one in which Ilya lived for 30 years. Eleven families now (2006) live in the apartment. There was a time when 16 families lived there.

Who: 1) Ilya Utekhin. 2) Anna Matveevna (born 1914), living in the apartment since 1929, and in this room since 1931; she takes Ilya to see Nina Vasilievna at the beginning of the clip. 3) Nina Vasilievna, living here since she was born in 1924; she has been in this room since 1930. 4) Slawomir, who is filming.

Nina Vasilievna's parents moved into this apartment in the early 1920s. Her father was a school principal and a teacher of mathematics. In the 1920s he was actively involved in renovating the apartment.

What: During World War II, in the course of a bombing, a ceiling fell on Nina Vasilievna (this was in a different apartment), and she got a concussion. After the war, she went through medical testing and got herself a disability certificate. For the rest of her life, she was officially considered to be disabled, getting disability benefits and working only in a special factory, where disabled people could earn a little money doing simple tasks.

The social welfare system enabled Nina Vasilievna to go to sanatoriums and "rest houses" (state-run resorts, whose guests generally had "passes" issued through their workplaces; these guests almost always shared rooms). People who had war-related disabilities were given free passes. In the summer high-season, disabled people seldom got passes because rooms were reserved for other, more privileged segments of the population.

Since the late 1990s, large communal apartments have been periodically visited by real estate agents who propose resettling individual tenants. The tenants themselves respond in different ways. Like many old people living on their own, Nina Vasilievna differs from younger tenants in not wanting to leave her present circumstances either for her own apartment or for a room in a different communal apartment.

In a frame on the wall we see a photograph of Nina Vasilievna's aunt. After the death of her mother, this aunt was her closest relative.

Нина Васильевна: Встаю.

Анна Матвеевна: Давай, оденься как следует.

Нина Васильевна: Холодно, холодно, холодно.

Анна Матвеевна: Холодно, дак, конечно, не жарко. Заходите. Она там бекает.

Илья: Вы с Анной Матвеевной самые старые жительницы...

Нина Васильевна: Самые старые...

Илья: ... этой квартиры...

Нина Васильевна: ... да, очень старые.

Илья: ...да, и может быть, этого дома тоже. В каком году вы родились?

Нина Васильевна: В 24-ом.

Илья: Ага, и вы родились здесь уже?

Нина Васильевна: Да. Вот так мы и живем все время.

Илья: А скажите, это еще была не коммунальная квартира?

Нина Васильевна: Нет, коммунальная.

Илья: Уже была коммунальная?

Нина Васильевна: Уже была. Жили такие Бойтинцевы. Жили Бойтинцевы. Вот это, Сонины жили, Сонин не отец, а дед.

Илья: Да?

Нина Васильевна: Дед жил. Иван Николаевич Марков такой. Вот. Он жил как раз напротив. Ну, где они живут, он там жил. А в той стороне теперь... вот в той, где у них комнаты, там еще люди живут, там Дружинины такие жили. Муж с женой, значит, их, его мать, Домна Ефимовна, и у нее еще сын был, Константин Николаевич. А этот, пара, значит, у нее Павел Николаевич и Сара Абрамовна, его жена. И дочка Ирочка, моя ровесница. Я с ней дружила в детстве, с этой Ирочкой. Но они сами из Астрахани, и во время войны Домна Ефимовна умерла от голода, и мужчины умерли, Павел и Константин, а Сара Абрамовна с Ирочкой эвакуировалась в Астрахань. Она армянка по национальности, эта Сара Абрамовна. А после войны тут, кто умер, кто уехал в другую квартиру. Потом это, еще такая была Марья Иоганна, тоже культурная. Ну, мои родители. Мама моя тоже педагог была.

Илья: А кто был квартуполномоченным?

Нина Васильевна: А Феодосий Григорьич Лататуев. Очень тоже приличный мужчина. Феодосий Григорьич, я не знаю, кем он работал, но приличный мужчина, такой Феодосий Григорьич Лататуев. Вот.

Илья: Ему приходилось конфликты улаживать?

Нина Васильевна: Ну, я маленькая была, я уж не помню точно, наверное. Как же. Его все слушались. Такой был солидный мужчина.

Илья: Но народу было больше...

Нина Васильевна: Да.

Илья: ... и были очереди в ванную?

Нина Васильевна: Не помню насчет... Знаю, что ванна потом не работала. Сначала работала ванная, топили дровами. А потом дымоход застрял и все. Уже все.

Илья: Нина Васильевна, предлагали расселяться?

Нина Васильевна: Да надоели уже.

Илья: То есть ходили, да?

Нина Васильевна: Да, без конца, без конца.

Илья: И что вы им говорите?

Нина Васильевна: Ну, я не могу сказать «нет», я боюсь соседей, заругаются. Соседи хотят расселяться. А мы не хотим. Ни Анна Матвеевна, ни я.

Илья: А почему не хотите, скажите?

Нина Васильевна: Так а зачем? Здесь хорошо, хорошо, ну в отдельной квартире жить одинокому человеку старому очень тяжело. Очень тяжело. Здесь что-то помогут, и общество как никак. А там что? — сиди одна. И грабят эти отдельные квартиры, и убивают, и все на свете. А заболеешь — все. Когда там родственники очухаются. Таких у меня нет, близких, знаете, быстрых.

Илья: А есть у вас старые фотографии?

Нина Васильевна: Ой, много.

Илья: А вы все это время с Анной Матвеевной вместе?

Нина Васильевна: Вместе, да. Она пришла к нам, мне было лет 6.

Илья: Она как бы, когда вы были маленькая...

Нина Васильевна: Да.

Илья: Она помогала вашим родителям...

Нина Васильевна: Да.

Илья: ... в качестве няньки?

Нина Васильевна: Да, да, да, помогала в качестве няньки, правильно.

Илья: То есть и гулять вас водила, и кормила...

Нина Васильевна: Ну не то чтоб, ну помогала, конечно.

Нина Васильевна: Ну, я первые попавшиеся. Ну, тут разные-разные-разные. Знаете, тут все разное. Не то что одно, а тут кое-что, кое-что. Кое-что, в общем. Кое-что. Это мне все, все дарят, дарят поздравления разные знакомые, не знаю что, взяла наугад. Это с Югославии, у меня родственница в Югославии. Ну, вот это, видите, фотографии. Такие, божественные. Это все божественные. Ну, а это уже фотографии, это знаменитый артист Юра Соловьев, слышали про такого?

Илья: Да-а-а.

Нина Васильевна: Печальна его участь. Так и не знают, убили его, или он сам себя, до сих пор не знают. Это он, балет, ну, вот видите. Вот. Да, так он погребен на Серафимовском, мы ходили туда на могилу, ходили. Моя тетка очень с ним дружила.

Илья: С ним дружили, да?

Нина Васильевна: Я-то нет. Моя тетка. Моя тетка, была его другом. Вот, это все он, это он. А это я. Это в доме отдыха. В доме отдыха. Но в каком, я уже и забыла даже. Вот если на обороте не написано...

Илья: За вами, должно быть, мужчины ухаживали?

Нина Васильевна: Дом отдыха — сами знаете, — один ухаживал, но он был женат. Ну, он так ухаживал, ну так просто, вот в кино пригласит, и все. Ну он не скрывал, что женат. Но потом я, конечно, от него подальше.

Илья: А с Анной Матвеевной вместе не ездили?

Нина Васильевна: Нет.

Анна Матвеевна: Я по санаториям. Я в Крыму была. На юге была. Я везде была.

Нина Васильевна: Вот я с отдыхающими. Это да, тоже дом отдыха, я с соседками. Это тоже дом отдыха. Я с соседкой, видите, у автомобиля стоим чьего-то чужого. Это дом отдыха.

Илья: Женя, которая у вас...

Нина Васильевна: А вот эта. Женя.

Илья: Да-да-да. Кто она была?

Нина Васильевна: Ну, я не знаю, кто она по национальности. Она приехала на курсы повышения квалификации. Не знаю, даже бухгалтеров, что ли?

Илья: И жила у вас в комнате?

Нина Васильевна: Да. Как квартирантка. Платила мне сколько-то денег. Ну, а это вот видите, то же самое. Только зимой, зимой. И зимой ездила, и весной, и по-всякому. Летом давали редко, но бывало и летом.

Nina Vasilievna: I'm getting up.

Anna Matveevna: Please put on something warm.

Nina Vasilievna: It's so cold.

Anna Matveevna: It's cold, that's right, it's certainly not hot. Please come in. She's... in there.

Ilya: You and Anna Matveevna are the oldest people...

Nina Vasilievna: The oldest...

Ilya: ... in this apartment...

Nina Vasilievna: ... yes, we're very old.

Ilya: ...and maybe in this whole building. What year were you born in?

Nina Vasilievna: 1924.

Ilya: I see, and you were born here?

Nina Vasilievna: Yes. And we've lived here all this time.

Ilya: But this wasn't a communal apartment yet, was it?

Nina Vasilievna: No, it was communal.

Ilya: It was already communal?

Nina Vasilievna: Already communal. These people the Boitintsevs were living her. The Boitintsevs. And those people, Sonya's family, not her father, but her grandfather.

Ilya: Oh?

Nina Vasilievna: Her grandfather. Ivan Nikolayevich Markov, his name was. So. He lived across the hall. Well, where they live now, that's where he lived. And on that side now... over there where they have their rooms now, other people are living there now, those Druzhinins were living there. A husband and wife, that is, their, that is, his mother, Domna Efimovna, and she had a son, Konstantin Nikolayevich. And then the couple, her son Pavel Nikolayevich and his wife Sara Abramovna. And their little girl Irochka, who was my age. We were friends, me and that Irochka. But they were from Astrakhan, and during the war Domna Efimovna died of hunger, and the men died, Pavel and Konstantin, but Sara Abramovna and Irochka were evacuated to Astrakhan. She was Armenian, this Sara Abramovna. Then after the war, some people had died, and some moved. And we had that, that Maria Ioganna, also an educated woman. Well, my parents also. My mother was also a teacher.

Ilya: Who was the apartment steward?

Nina Vasilievna: Oh, that was Feodosy Grigorich Latatuev. A very respectable man. I don't know what he did for a living, but he was a respectable man, that Feodosy Grigorich Latatuev. So.

Ilya: Did he have to settle conflicts?

Nina Vasilievna: Well, I was little, I don't really remember, probably he did. How else. People obeyed him. He had presence.

Ilya: There were more people then...

Nina Vasilievna: There were.

Ilya: ... and were there lines to use the bathroom?

Nina Vasilievna: I don't remember about... I know that later on the bathroom couldn't be used. First you could use it, there was a wood stove. And then the chimney got stuck and that was it. That was the end.

Ilya: Nina Vasilievna, have people suggested breaking the apartment up?

Nina Vasilievna: I'm sick of hearing about it.

Ilya: So agents have come to talk?

Nina Vasilievna: All the time, all the time.

Ilya: What do you tell them?

Nina Vasilievna: Well I can't say no, I'm afraid of the others, they'll get angry at me. Everyone else wants to break it up. But we don't. Anna Matveevna and I.

Ilya: Why not?

Nina Vasilievna: Why should we? I like it here, I do. For somebody who's old and by themselves it's hard to live in a private apartment. Very hard. Here people will at least help out, and whatever you say, somebody's around. And in a private apartment, go sit there all by yourself. And those private apartments get robbed, and people get killed, and all kinds of things. And if you get sick, it's over. By the time my relatives figure out what's going on. I don't have, you know, anybody close, anybody who would come right away.

Ilya: Do you have any old photographs?

Nina Vasilievna: Oh, lots.

Ilya: Have you been together with Anna Matveevna all this time?

Nina Vasilievna: Yes. She came to live with us when I was 6.

Ilya: So it was like, when you were a little girl... Nina Vasilievna: Yes.

Ilya: ...she was helping your parents...

Nina Vasilievna: Yes.

Ilya: ... like a nanny?

Nina Vasilievna: Yes, exactly, she was a nanny, that's right..

Ilya: So she took you on walks and fed you... Nina Vasilievna: Well it's not as though... But she helped, of course.

Nina Vasilievna: Well, I'm showing you whatever turns up. Here are all sorts of different things. Everything's different. Not just one kind, but here's something, here's something. These were all sent to me, all sorts of people I knew sent me these cards, I don't know, I'm just showing you what's in this album. This is from Yugoslavia, I have a cousin in Yugoslavia. And here, you see, are photographs. Religious ones. All of these are religious. And now these are regular photographs. This is the famous dancer Yura Soloviev, have you heard of him?

Ilya: Uh, yes.

Nina Vasilievna: He had a sad fate. Nobody ever found out if he was killed or if he did it to himself, to this day nobody knows. He did ballet, you see here. So. He's buried in the Serafimovsky Cemetery, we went there to see his grave, we went. My aunt was good friends with him.

Ilya: You were friends with him?

Nina Vasilievna: Not me. My aunt. My aunt was his friend. All of these are him; this is him. And this is me. This is in a resort. A resort. I don't remember which one. If it's not written on the back...

Ilya: You must have had a lot of suitors.

Nina Vasilievna: Well, in a resort—you know what they were like—I had one, but he was married. He wasn't all that much of a suitor, he'd ask me to the movies, and that was all. He didn't hide that he was married. But then of course I kept my distance from him.

Ilya: Did you travel with Anna Matveevna?

Nina Vasilievna: No.

Anna Matveevna: I went to sanatoriums. I was in the Crimea. I was in the south. I was everywhere.

Nina Vasilievna: Here I am with other vacationers. Yes, this is also a resort, and I am with my roommates. This is also a resort. I'm with a roommate, you see, we're standing by a car, not ours. This is a resort.

Ilya: Zhenya, who...

Nina Vasilievna: This one. This is Zhenya.

Ilya: I see. Who was she?

Nina Vasilievna: I don't know what ethnic group she was. She came to take some professional courses. I don't remember what kind, maybe even bookkeeping.

Ilya: But she lived in your room?

Nina Vasilievna: Yes. Like a boarder. Yes. She paid me a certain amount of money. And you see, that's the same thing. Only in the winter, in the winter. And in the winter I went away a lot, and in the spring, and all different times. They didn't give me resort tickets in the summer very often, but that did sometimes happen.