Кто из граждан Ленинграда не знает, как сильно были загружены наши суды разбором жилищных споров? Даже создание специального суда — жилищной камеры, — работающей в составе десятка параллельных коллегий, не могло разгрузить потока жилищных дел, льющихся бесконечной лентой, охватывающих чуть ли не все без исключения домоуправления города. При этом из общего количества жилищных судебных дел, достигающих нескольких десятков тысяч в год, многие не вызывают, в сущности, никакого спора, достойного стать предметом судебного разбирательства. Жилец-ответчик не оспаривает ни размера занимаемой им площади, ни оценки ее, ни коэффициента оплаты, словом, ничего из расчета, представленного истцом. Он приходит в суд лишь для того, чтобы объяснить причины своего неплатежа и во что бы то ни стало «отбить» грозящее выселение.

В законодательствах всего мира существует упрощенный порядок взыскания задолженности по векселям и другим столь же формально-бесспорным документам (как, например, по документам, засвидетельствованным в нотариальном порядке). Порядок этот заключается, как известно, в том, что лицо, обязанное платежом по такому документу, не вызывается в суд, который, не выслушивая его возражений, выдает истцу судебный приказ или исполнительный лист на взыскание следуемой суммы. Этот порядок предусмотрен, разумеется, и советским гражданским процессуальным кодексом, где он распространен, между прочим (характерная черта нашего законодательства), на взыскание задолженности по мировым соглашениям об алиментах и по расчетным книжкам на заработную плату. Новый декрет СНК распространяет этот порядок на взыскание задолженности по квартирной плате.

Само собой разумеется (и это совершенно ясно сказано в законе), что судебный приказ может быть выдан лишь в случае отсутствия спора о размере квартирной платы. Идя навстречу нуждам жилищной кооперации, закон отнюдь не отдает им на заклание интересы многомиллионной массы нанимателей жилых помещений, в большинстве — трудящихся. Закон учитывает, что в ряде случаев возможен именно спор о размере квартирной платы. Для этих случаев установлен следующий порядок: наниматель обязан вносить плату по своему расчету, а вопрос о размере разрешается в обычном, спорном судебном порядке, причем нанимателю, во всяком случае, гарантировано невыселение.

Не меньшие перемены вносит новый закон и в порядок выселения. Как известно, порядок, существовавший до сих пор и основанный на ст. 171-й гражд. кодекса, допускал выселение граждан из занимаемых ими помещений при просрочке платежа более двух месяцев — для трудящихся и более семи дней — для прочих. В законе, однако, не было сказано, что двухмесячный (и семидневный) неплатеж обязательно влечет за собою выселение.

Новый закон вносит в эти правоотношения совершенно исключительную ясность. Закон проводит резкую грань между нанимателями-трудящимися и остальными. В то время, как для трудящихся двухмесячный неплатеж влечет за собою лишь взыскание в порядке судебного приказа всей задолженности с пеней, — для нетрудящихся семидневная просрочка является необходимым и достаточным поводом как к взысканию квартирной платы, так и к выселению, также в порядке судебного приказа. Таким образом, считая, что квартирная плата вносится нетрудящимися к 10-му числу платежного месяца, что семидневный льготный срок истекает к 17-му числу, что выборка судебного приказа и обращение его к исполнению займет еще около 10 дней, можно сделать вывод, что максимальная задолженность такого неплательщика не может превысить одного месяца, после чего он беспрекословно выселяется.

Для покрытия старой задолженности закон предоставляет два месяца для трудящихся и одну неделю для прочих. Неделя эта истекла 26 ноября.

Ю. Б.

What citizen of Leningrad is unaware of the overload of housing disputes that has confronted our courts? Not even the establishment of the Housing Chamber, a special court working as a part of some ten parallel boards, has been able to ease the unending tide of such cases flooding practically every single local housing department of the city. But of the overall number of such cases, which reach to tens of thousands annually, many do not in fact involve any issue worthy of judicial consideration, since the tenant/defendant does not dispute the amount of space he occupies, its assessment, or the rent coefficient—in short, nothing connected with the calculations presented by the plaintiff. He is in court only to explain why he has failed to pay and by whatever means to "beat off" impending eviction.

Legislation throughout the world stipulates a simplified procedure for collecting debts due on promissory notes and other equally formal and indisputable documents (for example, documents that have been notarized). As is generally known, in this procedure the person indicated in the document as responsible for the debt is not summoned to the court, which, without hearing his objections, issues to the plaintiff a court order or writ of execution for the collection of the sum in question. This process, of course, is also provided for by the Soviet Civil Procedural Code, where (a typical feature of our legislation) it applies among other areas to the collection of debts in accordance with settlement agreements relating to alimony and wages due on pay books. The new decree issued by the Council of People’s Commissars extends this procedure to rent collection.

It goes without saying (and this is quite clearly stated in the law) that a court order can be issued only when the rent amount is undisputed. While the law accommodates the needs of the house tenants’ cooperatives, it by no means sacrifices to them the interests of the many millions of renters, a majority of whom are productively employed. The law takes into account the fact that in a number of instances there may indeed be a dispute as to the amount of the rent. In such cases the following procedure has been established: the renter is obligated to submit payment according to his own calculations, and the issue of the rent amount is determined in conformity with the usual legal procedure. The tenant, in any event, is guaranteed non-eviction.

The new law introduces no less important changes in the eviction procedure as well.

As is generally known, the procedure in existence thus far, based on article 171 of the Civil Code, permitted eviction of citizens from residences occupied by them after arrears of more than two months in the case of the productively employed, and seven days for others. The law did not state, however, that two-month (or seven-day) non-payment would result in mandatory eviction.

The new law makes these legal relationships completely and exceptionally clear.

The law draws a sharp distinction between tenants who are productively employed and everyone else. Whereas for productively employed citizens an arrears of two months results merely in a court order for the collection of the entire debt and a fine, for those not so employed a seven-day default provides, also by court order, necessary and sufficient cause for both collection of the rent and eviction. Thus considering that rent is due from the latter by the 10th of the month, the seven-day grace period expires on the 17th, and the issuance and implementation of the court order will take about another 10 days, it may be concluded that the arrears of such tenants cannot exceed one month, after which they will be evicted unconditionally.

The law allows two months to productively employed citizens and one week to others in which to satisfy old debts. This week expired on 26 November.

Yu. B.

Translated by Charles Rougle